У стен Капитолия 27 сентября 1994 г. прошла торжественная церемония. На ней лидер республиканцев в Палате представителей Конгресса Ньют Гингрич и 367 политиков, включая конгрессменов-республиканцев и тех, кто впервые претендовал на место в нижней палате, подписались под документом под названием «Контракт с Америкой». Они также выступили с заявлением, что реализуют положения Контракта, если 8 ноября получат большинство мест в Конгрессе[i]
По мнению американского исследователя Грегори Шнейдера, «”Контракт с Америкой” оказался блестящей политической стратегией – результат опросов и учета мнений различных групп – способный обеспечить успех республиканцев в их избирательных округах с помощью общенациональной программы»[ii]. Известный историк американского консервативного движения Ли Эдвардс по аналогии с «рейгановской революцией» предложил термин «революция Гингрича», по имени главного инициатора и разработчика документа[iii].
Само название «Контракт с Америкой» эксплуатирует глубинную американскую правовую традицию. Это не только политтехнологическое «ноу-хау», но и документ, наметивший основные вехи социально-политической и экономической стратегии американского консерватизма. Его целью было сохранить рейгановское наследие и придать ему новый импульс. «Контракт с Америкой» послужил базой для консолидации практически всего типологически разнородного консервативного лагеря. До сих пор ошеломляющий, хотя и не долговечный, успех «консервативной революции» 1994 г. остаётся недостаточно изученной проблемой.
Поскольку консерватизм представляет собой наиболее серьёзную идейно-политическую силу именно в США, то при всей национальной специфике он дает достаточные основания для того, чтобы судить о явлении в целом. «Контракт с Америкой» был манифестом, в котором переплетались все основные аспекты консерватизма как такового: политические, социально-экономические, культурные, философские.
После поражения республиканцев на президентских выборах 1992 г. консерваторы оказались в сложной ситуации. Хотя они не воспринимали Дж. Буша – старшего как подлинного наследника Р. Рейгана, потеря Белого дома была для них тяжелым ударом. В их стане наблюдалось изрядное замешательство. Некоторые консервативные публицисты и политики продолжали говорить о «консервативном расколе»[iv]. Однако, не смотря на серьезные различия между различными течениями американского консерватизма, практически всех его представителей сближало желание сохранить тот импульс, который придал Америке её 40-й президент, и, в то же время, найти ответ на новые вызовы начала 1990-х гг. Нужна была новая программа. Требовались лидеры, которые, подобно «великому коммуникатору» Р. Рейгану могли бы добиться консолидации довольно пестрого консервативного лагеря. Большую роль в создании новой программы для Республиканской партии сыграли многочисленные консервативные интеллектуальные центры, которые снабдили ее идеями и определенными предложениями, а также предложили стратегию, как воплотить консервативные принципы в реальную политику. Из общенациональных центров – это уже не раз упоминавшийся «Фонд Наследия», стремившийся учитывать интересы различных групп консерваторов; «Американский институт предпринимательства», находящийся под сильным влиянием неоконсерваторов; либертарианский «Институт Катона»; авторитетный среди социальных консерваторов – «Фонд свободного конгресса» и многие другие, более мелкие «мозговые» центры. Было предложено множество рекомендаций, докладов, различных публикаций – или полученных от консервативных ученых, или написанных их собственными исследователями. И хотя предложенные идеи не всегда обретали содержательную и логическую завершенность, на этом этапе они значительно помогли в осмыслении задач и формулировании новых приоритетов для американского консервативного движения.
По мнению либертарианцев, неоконсерваторов и всех тех, кто относил себя к экономическим консерваторам, экономические цели новой программы должны были стать доминирующими. Предлагалось уменьшить бюджетный дефицит, а затем и сбалансировать бюджет, снизить налоги, обуздать расширения федеральных структур, отказаться от регулирования экономики, при этом сохраняя контроль над инфляцией. Данные цели были ответом на широко распространившееся ощущение экономического застоя начала 1990-х гг. и снижения реальных доходов рядовых американцев, привыкших к долговременному экономическому росту после 1982 г.
Однако, существовали противоречия между разными группами консерваторов. Для Д. Арми и Д. Кемпа приоритет состоял в том, чтобы сократить налоги, которые, по их убеждению, являлись основным препятствием на пути экономического роста. Правильная политика по снижению налогов не должна была, по их мнению, привести в долгосрочной перспективе, к какой-то потере налогового дохода. Они считали необходимым сократить налог на прирост основного капитала. Этот налог, по их убеждению, тормозит процесс накопления и препятствует инвестициям. Многие социальные консерваторы поддерживали эти идеи, хотя они и не являлись для них приоритетными.
Для другой группы экономических консерваторов, так называемых «ястребов дефицита», типа конгрессмена Дж. Казича (Огайо) и сенаторов Р. Доула (Канзас), П. Доминичи (Нью-Мексико) и Б. Паквуда (Орегон) приоритетным было сокращение бюджетного дефицита. По их мнению, снижение налогов может подождать. Они выступали за принятие конституционной поправки о сбалансированном бюджете и за обязательство добиться сбалансированного бюджета в течение семи лет. Такой подход нашел поддержку со стороны многих неоконсерваторов.
Для либертарианцев и сторонников резкого сокращения бюджетных расходов, таких например, как сенатор Фил Грэм (Техас), снижение федеральных затрат, налогов и уменьшение роли федерального правительства являлись главными условиями для достижения сбалансированного бюджета[v].
Имелись различия в подходах и по вопросу о государственном вмешательстве. В своей известной книге «Обновить Америку» Ньют Гингрич утверждал: «Америка слишком большая, слишком разнообразная и слишком свободолюбивая, что бы ей можно было управлять бюрократами, сидящими в своих офисах в одном городе»[vi]. Если либертарианцы и большинство экономических консерваторов выступали за демонтаж системы государственного вмешательства, неоконсерваторы предлагали лишь существенно модернизировать существующую систему, приспособить ее к новым реальностям. За ограниченное государственное вмешательство, когда оно направлено в поддержку и защиту культуры и традиционных ценностей, выступали социальные консерваторы, включая традиционалистов, религиозные группы, культурных консерваторов и др.
Учитывая новые реальности в обществе в целом, и в консервативном движении в частности, пожалуй, впервые лидеры консерваторов в Конгрессе не побоялись пойти на широкое обсуждение и выработку общенациональных приоритетов в социально-культурной сфере. Н. Гингрич, являясь одним из инициаторов движения и автором «Контракта», не раз публично призывал вернуться к традиционным американским ценностям: «С 1607 по 1965 г. было цивилизационное единство нации, выстроенное вокруг определенных культурных и правовых принципов, но с 1965 г. со стороны культурной элиты предпринимаются сознательные усилия, чтобы дискредитировать нашу цивилизацию и заменить ее культурой безответственности, что несовместимо с американскими свободами…»[vii].
В результате целями «Контракта» в социальной и культурной сферах стали: восстановление традиционных ценностей; усиление борьбы с преступностью; реформа системы государственного вспомоществования с целью снижения велфэровской зависимости; сокращение количества семей с одним родителем и внебрачная рождаемость; уменьшение федерального вмешательства в сферу образования и поддержка ваучеров, расширявших права родителей школьников; укрепление семьи и общинных отношений; передача больших прав и ответственности в решении социальных проблем на уровень штатов и местных органов власти[viii].
Вышеназванные цели стали ответом на ощущение многими американцами социального дискомфорта, выраженного в высоких показателях преступности, внебрачной рождаемости, использования наркотиков и низких показателях в учебе[ix]. Все это, по мнению консерваторов, в первую очередь было связано с разрушением традиционной семьи. Консерваторы заявили о необходимости восстановить «гражданские добродетели, такие как упорная работа, самодисциплина, сдержанность в потребностях, семейные связи, гражданское самосознание и личная ответственность»[x].
Однако, существовали различия между социальными консерваторами, такими как Уильям Беннет (по вопросам культуры и семьи он являлся социальным консерватором, по экономическим и внешнеполитическим вопросам разделял позиции неоконсерваторов – Прим. автора), которые в принципе не возражали против позитивной роли правительства в поддержке и укреплении этих ценностей, но сомневались в его способности что-то сделать, «Христианской правой» во главе с П. Робертсоном и Р. Ридом, которые относились положительно к деятельности правительства в продвижении традиционных, семейных и религиозных ценностей и либертарианцами, типа губернатора Уильяма Уэлда (Массачусетс), которые считали, что поддерживать и продвигать вопросы, связанные с моралью и культурой, не является задачей и ответственностью правительства. Расхождения были особенно заметны в позициях консерваторов по вопросу абортов. Среди разных групп консерваторов подходы ранжировались от постепенных реформ в этой сфере до полного запрещения абортов посредством принятия Конгрессом конституционной поправки.
Еще один пункт «Контракта», который учитывал интересы социальных консерваторов - о поддержке семьи. Консерваторы и большая часть умеренных республиканцев признавали, что в современном американском обществе существует кризис такого основополагающего, традиционного института как семья. По их мнению, это тот институт, который является источником и основой таких ценностей, как ответственность, мораль, обязательства и вера. Однако, заявления в поддержку семьи иногда рассматривались как проявление враждебности к тем, кто не разделял взгляды «Христианской правой», которая, как известно, нередко называла себя еще и «Движением в поддержку семьи». Поэтому пункты «Контракта» в этой сфере были сформулированы так, чтобы с одной стороны отразить озабоченность проблемами семьи со стороны социальных консерваторов, а с другой – не вызвать сильную оппозицию со стоны тех сил, которые были не согласны с программой «Христианской правой».
Было предложено включить в «Контракт» такой пункт в поддержку семьи, как ужесточение наказания за сексуальные преступления против детей; более жесткие законы против детской порнографии; более строгий контроль за использованием пособия на ребенка; обязательное родительское согласие на проведение исследований с участием детей. Налоговые стимулы также были ориентированы на семью. Например, предлагалось предоставить налоговые льготы семьям с детьми с доходом ниже 200 тыс. долларов в год; установить налоговые льготы при усыновлении; отменить налог при заключении брака и создать стимулы для открытия индивидуальных пенсионных счетов[xi].
Почти все неэкономические пункты «Контракта» подавались как действия, направленные на укрепление семьи, что вызывало удовлетворение со стороны социальных консерваторов, включая «Христианскую правую» и «Движение в поддержку семьи», но они также получили одобрение и со стороны умеренных консерваторов-республиканцев, которые также в большинстве своем, выступали в защиту интересов детей. Таким образом, в этой сфере была достигнута довольно высокая степень согласия.
Тем не менее, предложения социальных консерваторов о налоговых стимулах для семей с детьми и пожилых граждан, когда встал вопрос о его законодательном закреплении, вызвали много противоречий и споров. «Ястребы дефицита» заявили, что налоговые льготы уменьшат доходную часть бюджета и таким образом увеличится дефицит. Сторонники стимулирования бизнеса высказывали сомнение, что это приведет к экономическому росту. Сторонники налоговой реформы считали, что это усложнит налоговую систему, в то время, когда есть цель сделать ее более прозрачной и простой. Умеренные республиканцы и часть консерваторов высказывали опасение, что слишком большое количество выгод получат богатые. Предел в 200 тыс. долларов был включен в законопроект.
Были и другие вопросы в сфере культуры и социальной политики, которые также являлись приоритетными для консерваторов и обсуждались при формулировании положений «Контракта» – это мультикультурализм, иммиграция, расовые и гендерные квоты и роль английского языка как государственного языка нации. Консерваторы разделились на тех, кто негативно относился к изменяющемуся расовому и этническому составу США, беспокоился по поводу сокращения белого населения и желал бы всячески поддерживать и продвигать культурную однородность в США, и тех, кто выступал против либеральных подходов и радикальной политики в данном вопросе, но приветствовал иммиграцию и культурное разнообразие как потенциальный источник силы и живучести американского общества[xii].
К первой группе относились палеоконсерваторы и ряд консерваторов традиционалистов. Наиболее непримиримую позицию занимали П. Бьюкенен и его сторонники, журнал «Кроникэл» во главе с редактором Т. Флемингом и ряд других известных консерваторов рестрикционистов. Ко второй группе относились неоконсерваторы и либертарианцы, среди которых признанными экспертами в этом вопросе были Б. Уаттенберг из «Американского института предпринимательства» и Д. Саймон из «Института Катона». Между первыми и вторыми находилась достаточна большая группа консерваторов, которые не были в принципе против иммиграции, но выступали за продуманные и осторожные действия в данном вопросе. В большинстве своем, в своих подходах они опирались на хорошо известную концепцию «плавильного котла»[xiii].
В итоге, четыре фактора во многом определили содержание новой программы. Во-первых, новый документ должен был расширить консервативную программу, придать ей самодостаточный характер так, чтобы она воспринималась сама по себе, а не просто как некое продолжение успехов и неудач президентов Р. Рейгана и Дж. Буша–старшего. Во-вторых, программа должна была учесть самые разные приоритеты и подходы внутри консервативного движения, объединить позиции социальных и экономических консерваторов. В-третьих, она должна была удовлетворить запросы избирателей и мобилизовать их. В-четвертых, она должна была быть адресована массовому избирателю, чтобы установить контроль над Конгрессом. Авторы «Контракта» понимали, что успех на выборах 1994 г. и успех в реализации программы во многом будет зависеть от позиции наиболее многочисленных и организованных групп консервативного движения - различных влиятельных религиозных организации. Поэтому неудивительно, что большое влияние на формулирование положений «Контракта», особенно по социальным вопросам, оказала «Христианская правая». Ее предложения были направлены на запрещение абортов, поддержку школьной молитвы и школьных ваучеров, которые бы давали возможность родителям посылать детей в религиозные школы. Она выступала за изменение закона о разводе, за жесткую оппозицию правам сексуальных меньшинств и против эвтаназии. По вопросам экономики «Христианская правая» выступала за бездефицитный бюджет и требовала снизить налоги для семей с детьми[xiv].
Самой известной организацией «Христианской правой» была «Христианская коалиция», номинальной главой которой оставался проповедник П. Робертсон. Фактическим же лидером организации в тот период становится талантливый организатор, представитель молодого поколения консерваторов Р. Рид. Он довольно быстро стал заметной политической и общественной фигурой. Под его фактическим руководством в начале 1990-х гг. «Христианская коалиция» имела 1,5 миллиона членов и активно действующие филиалы во всех 50 штатах.
Все это позволило сформировать большой отряд хорошо обученных активистов, которые на выборах 1994 г. распространили 33 миллиона листовок и привлекли значительные средства на поддержку «Контракта». Р. Рид был опытным политиком - практиком, он признавал необходимость компромисса с целью добиться основной цели - сформировать республиканский Конгресс, который, как он считал, «будет с несомненно большим пониманием относиться к программе “Христианской коалиции”». У «Христианской коалиции» имелись свои особые приоритеты в рамках «Контракта» – это снижение налогов для семей с детьми, школьный выбор и запрещение абортов за счет налогоплательщиков[xv]. Столкнувшись с критикой со стороны соратников, «Христианская коалиция» в дополнение к «Контракту с Америкой» предложила свою программу из десяти пунктов под названием «Контракт с американской семьей», где главный акцент был сделан на укрепление семьи и восстановление традиционных ценностей[xvi]. После публикации документа Ньют Гинрич выразил ему поддержку[xvii].
Вторым самым большим избирательным контингентом, мнение которого необходимо было учесть в Контракте, были сторонники Р. Перо. Они получили 19 процентов голосов на президентских выборах 1992 г. и создали сильные кадры активистов. Консерваторы полагали, что «пероисты» являются естественным республиканским электоратом, который необходимо было привлечь в новую коалицию. Программа сторонников Р. Перо под названием «Объединившись, мы выстоим» делала акцент на принятие конституционной поправки о сбалансированном бюджете, ограничении избирательного срока и проведении реформы в сфере финансирования избирательных компаний. Все эти положения предполагалось учесть при выработке «Контракта». Была надежда, что это «вернет сторонников Р. Перо в Республиканскую партию»[xviii].
Небывалую активность в этот период стали проявлять движения, сфокусировавшиеся на решении какой-то одной конкретной проблемы или небольшого количества проблем. Одной из таких групп, настроения которой необходимо было учитывать, был мелкий бизнес. Приоритетами для мелкого бизнеса являлись более низкие налоги на предпринимательскую деятельность и отмена госконтроля. Их ведущей организацией была «Национальная федерация независимого бизнеса», насчитывающая 600 тыс. членов. Цель анти-налоговых групп, типа «Национального союза налогоплательщиков», состояла в том, чтобы блокировать любой рост налогов и поддерживать любое снижение налогов.
Другой достаточно активной силой было движение под названием за «Ограничение срока пребывания в Конгрессе США» и так называемое «Рыночное движение в защиту окружающей среды». Также следует отметить «Движение в защиту права ношения и использования оружия». Основная организация этого объединения – «Национальная ассоциация оружия» имела в 1994 г. более чем 3.3 миллиона членов, обладала способностью мобилизовать своих сторонников для политических акций и израсходовала на выборах 1994 г. более чем 3.4 миллиона долларов[xix]. Все эти группы имели свои собственные программы. Что же их объединяло? Гровер Норквист идентифицировал их как «Оставьте нас в покое коалиция»[xx]. Они выступали против вмешательства федерального правительства в личную жизнь гражданина, в защиту своих интересов и ценностей.
Для того, чтобы такие группы объединились и поддерживали друг друга, консервативные политики прилагали значительные усилии по созданию ощущения, что цели у них очень близкие и каждая выиграет, если поддержит программы других групп.
Гингрич полагал, что большинство электората разделяет консервативные ценности и принципы. Однако, при этом далеко не все представители этого большинства были твердыми сторонниками республиканской партии. Исследования показали, что значительная часть потенциального консервативного электората с глубоким подозрением относились ко всем партиям, что делало их восприимчивым к независимым кандидатам, например к Р. Перо в 1992 г.
Логика этой ситуации побуждала консерваторов и, прежде всего, авторов «Контракта» выступать в качестве популистов, которые отстаивают интересы простых людей перед вашингтонским истэблишментом. «Они, по словам У. Клинтона, должны были представить себя как партию принципов. Они должны были согласиться на обязательное выполнение определенного набора обещаний. Поэтому в «Контракте» было записано: «Если мы нарушим Контракт, выбросьте нас»[xxi].
Но главное - консерваторы, авторы «Контракта», должны были представить объединяющую всех программу. Первоначальная идея назвать программу «Республиканский контракт для Америки» была отброшена, поскольку было обнаружено, что избиратели проявляют больший скептицизм, когда программа ассоциируется с определенной политической партией. Контракт не стал создаваться на основе опросов общественного мнения, как это предлагали некоторые политики и журналисты. Противники этой идеи считали, что это только усилит восприятие политиков, как людей без принципов. Поэтому при формулировании положений и названия документа учитывалось их обязательное позитивное восприятие большинством избирателей.
После продолжительных и весьма не простых дискуссий среди руководства Республиканской партии и лидеров различных групп консервативного движения были окончательно согласованы название и четыре основных критерия, которым должны были соответствовать все пункты документа под названием «Контракт с Америкой». «Во-первых, - как пишет Н. Эшфорд, - это должны были быть новые идеи, выходящие за рамки программ администраций Р. Рейгана и Дж. Буша-старшего. Во-вторых, они должны были объединить республиканцев в Палате представителей, чтобы обеспечить быстрое прохождение законов в новом Конгрессе. Вместе с тем, Н. Гингрич создал ряд целевых групп среди республиканцев нижней палаты Конгресса, стараясь обеспечить максимальную поддержку конкретным обещаниям, данным в Контракте. В-третьих, Программа должна была максимально мобилизовать республиканский электорат, опираясь на основные идеи, популярные среди большинства. И, наконец, в-четвертых, пункты “Контракта” следовало пропустить через “фокус группы”, что позволило бы понять, какие настроения доминируют в обществе»[xxii].
Использование вышеназванных критериев привело к исключению из «Контракта» большого количества пунктов, которые поддерживались различными фракциями партии и группами консервативного движения, но именно это и помогло обеспечить документу широкую поддержку. Программа по своей природе оказалась преимущественно экономической, но разработчики включили в нее некоторые социальные и культурные вопросы, чтобы отразить интересы и взгляды значительной части сторонников. Уже это, само по себе было революционным.
В итоге, «Контракт с Америкой» был принят, и под ним подписалось подавляющее большинство республиканских кандидатов, участвовавших в выборах в Конгресс в 1994 г. Результатом явилась ошеломляющая победа республиканцев. Они впервые с 1954 г. захватили контроль над обеими палатами, получив дополнительно 53 места в Палате представителей и восемь в Сенате, который они стали контролировать в соотношение 53 к 47. Кроме того, они получили 11 губернаторских должностей, 108 мест в сенатах штатов и 372 места в палатах представителей штатов. Были избраны 73 «новичка» - депутаты нижней палаты и почти все они подписались под «Контрактом». Республиканцы впервые за последние 40 лет установили контроль над Палатой представителей. Н. Гингрич стал спикером нижней палаты, а Р. Доул, сенатор из Канзаса, стал лидером республиканского большинства в Сенате. Республиканцы, которые никогда не получали более 28 млн. на промежуточных выборах в Конгресс, в этот раз смогли получить 36,6 млн. голосов избирателей[xxiii].
В результате, при принятии повестки дня 104-го Конгресса, предложенные законопроекты напрямую были связаны с предвыборным манифестом республиканцев 1994 г. – «Контракт с Америкой», который консерваторы обещали реализовать после выборов.
«Контракт» предложил избирателям десять четко сформулированных целей (см. Приложение), которые можно было достигнуть, реализовав 40 конкретных предложений[xxiv]. Пункты «Контракта» содержали обязательства сбалансировать бюджет, бороться с преступностью, реформировать систему государственного вспомоществования, поддержать семью, сократить налоги для среднего класса, укрепить оборону страны, модифицировать пенсионную систему, уменьшить налоги на бизнес и снизить государственное вмешательство в экономику. Также бралось обязательство внести изменения в гражданское право и определить предельный срок занимать депутатское кресло для членов Конгресса[xxv]. Вошедшие в «Контракт» предложения – это лишь очень малый список предложенных консерваторами мер, большинство не были включены и не вошли в документ.
Реализация каждой цели подкреплялась определенной шагами. Например, достигнуть сбалансированного бюджета можно было бы с помощью конституционных поправок о сбалансированном бюджете и ограничении налогообложения, а также законодательным ограничением президентского право вето, заменой его на так называемое постатейное вето. Существующая система разделения властей сделала невозможным достижение реализации всей программы, но, учитывая препятствия, которые создавала политическая система, уровень успеха был высок.
Из 40 предложений, необходимых для реализации десяти пунктов «Контракта», 23 были приняты. Наиболее существенным явились реформа системы вспомоществования, сбалансированный бюджет, прекращение дорогостоящих федеральных нефинансируемых полномочий, введение президентского постатейного вето, и меры по борьбе с преступностью. Менее успешными оказались действия по принятию конституционных поправок, сокращению налогов и государственного вмешательства, а также по реализации правовой реформы.
Еще до того как по этим пунктам прошло голосование, уже имелись предложения по дальнейшим действиям в отношении данных инициатив. Конгресс пошел и на то, чтобы обсудить ряд проблем, выдвигаемых консерваторами, но не вошедших в «Контракт» – это, например, проблемы телекоммуникаций, бесплатной медицинской помощи, иммиграции, проблема абортов, сельского хозяйства и др. Однако известно, что законодательный процесс в Конгрессе является очень сложным, существуют многочисленные препятствия на пути прохождения закона. Поэтому понятно, что не все стремления и желания консерваторов оказались реализованы, и здесь важно выяснить, в какой мере консервативные цели и предложения, особенно в социальной и культурной сферах, были отражены и реализованы в законодательной продукции 104-ого Конгресса.
«Контракт с Америкой» содержал пункт о принятии конституционной поправки о сбалансированном бюджете. Это было одно из главных требований экономических консерваторов. Как известно, конституционные поправки требуют две трети голосов в обеих палатах. «Республиканцы в нижней палате достаточно единодушно проголосовали за поправку о сбалансированном бюджете, и поправка прошла с небольшим перевесом в две трети, но в Сенате при голосовании в 1995 г. не хватило одного голоса. “Ястребы дефицита” непрерывно, но безуспешно требовали повторного голосования по поправке»[xxvi].
Шесть законопроектов, нацеленных на борьбу с преступностью, инициаторами которых были социальные консерваторы и неоконсерваторы, были поддержаны значительным большинством в Конгрессе. В них были представлены и дополнительные меры по борьбе с преступностью – это борьба с автомобильным воровством, сексуальными преступлениями и церковными поджогами. Вся эти меры вошли или в так называемый закон «Об Ассигнованиях 1996 г.», или были одобрены в отдельных законах и все были подписаны президентом Клинтоном. Единственно, так называемая «Исключающая правила реформа» (облегчение правил дачи свидетельских показаний при чрезвычайных обстоятельствах – Прим. автора) была блокирована в Сенате[xxvii].
Палата представителей проголосовала за реформу системы государственного вспомоществования на основе «Контракта», но Сенат первоначально отклонил законопроект, стремясь предоставить штатам больше прав в этом вопросе. У. Клинтон два раза накладывал вето на законопроект, но в июле 1996 г., в связи с выборами и широкой поддержкой реформы, президент подписал законопроект, близкий к версии «Контракта»[xxviii].
Реформа системы велфэра стала, пожалуй, самым заметным успехом социальных консерваторов, при этом она пользовалась значительной поддержкой со стороны экономических консерваторов, правда, встречая несколько «прохладное» отношение со стороны неоконсерваторов. По сути, реформа стала своего рода символом объединения двух основных отрядов американского консервативного движения. (см. главу 2. - консерваторы и реформа системы государственного вспомоществования в 1996-2002 гг. Новые приоритеты.)
Наиболее острая борьба развернулась за реализацию законов в поддержку семьи. Был предложен закон о налоговых скидках для семей с детьми с доходом, не превышающим 200 тыс. долларов в год. Некоторые республиканцы выступили с предложением сделать верхнюю планку в 95 тыс. долларов, но это предложение было отвергнуто, потому что противоречило положению Контракта[xxix]. Законопроект, где фигурировала цифра в 200 тыс. долларов прошел Палату представителей, но Сенат высказал озабоченность, что это приведет к росту дефицита и первоначально отверг уменьшение налогообложения для таких семей. В конечном счете, Конгресс согласился на налоговую скидку в 250 долларов на доходы, не превышающие 110 тыс. долларов в год, но без индексации. Решение имело обратную силу, с расчетом, чтобы налоговая скидка была получена избирателями перед выборами 1996 г. Налог в связи с заключением брака, как того и требовал «Контракт», был устранен[xxx].
Среди большинства консерваторов существовали консенсус и осознание того, что необходима фундаментальная реформа системы социального обеспечения или пенсионной системы. В результате, «Контракт» предложил: 1) аннулировать налог на доходы большинства пожилых людей, 2) расширить условия, когда доход богатых пожилых людей, освобождается от налога, 3) предусмотреть налоговые стимулы для покупки долгосрочных медицинских страховых полисов, 4) внести послабления в пенсионные схемы[xxxi]. Палата представителей поддержала включенные в «Контракт» данные предложения, но положение об освобождении от налогов и освобождение от налогов пенсионеров при более высоком доходе были исключены после того, как встретили оппозицию в Сенате. Было предложено расширить налоговые льготы для открывших индивидуальные пенсионные счета семейных пар с доходом от 40 тыс. до 100 тыс. долларов в год, но в декабре 1995 г. Клинтон наложил вето на принятие закона[xxxii].
Консерваторы продолжали поддерживать идею индивидуальных пенсионных счетов. Льготы при их открытии были включены в закон 1996 года о минимальной заработной плате. В свою очередь, Клинтон и демократы утверждали, что республиканцы хотят добиться сбалансированного бюджета за счет пожилых граждан. Клинтон подписал законопроект, где уровень дохода для пожилых граждан, при льготном налогообложение, был увеличен, но наложил вето на бюджет 1995 года, в который были включены положения о стимулах для покупки долгосрочной медицинской страховки. В итоге, реформы были похоронены в переговорном процессе о бюджете.
Нереализованным остался пункт «Контракта», посвященный ограничению сроков полномочий конгрессменов. Палатой представителей оба предложения – и пожизненное ограничение, и ограничение только в случае повторных избраний – были отклонены. Голосование по двенадцатилетнему сроку пребывания в Конгрессе не получило в Палате представителей и Сенате требуемых двух третей голосов, чтобы принять конституционную поправку. В Палате представителей 40 республиканцев проголосовали против предложения, а в Сенате сторонники этой инициативы не смогли получить и простого большинства[xxxiii].
Было предложено множество законопроектов в поддержку культуры и укрепления морали в обществе. И хотя большинство из них не вошли в «Контракт», лидеры республиканцев в Конгрессе, под давлением социальных консерваторов и, выполняя свои предвыборные обещания, вынесли их на обсуждение. Далеко идущая программа по ограничению законной и незаконной иммиграции была выхолощена и сведена к очень ограниченной программе по усилению контроля за границей и более ускоренной процедуре высылки[xxxiv]. Все это произошло благодаря про-иммиграционным силам во главе с сенатором Спенсером Абрахамом из Мичигана[xxxv].
На предложение о запрещение абортов при поздних сроках беременности У. Клинтон наложил вето. Попытка изменить через конституционную поправку решение Верховного Суда и ввести запрет на сжигание флага не смогла набрать двух третей голосов законодателей. Был предложен законопроект о защите брака. В нем брак определялся как союз двух человек разного полов и, опираясь на решении суда штата Гавайи, позволял штатам игнорировать браки между лицами одного пола, заключенными в других штатах. За законопроект проголосовало подавляющее большинство законодателей, и он был подписан У. Клинтоном[xxxvi].
Насколько успешным оказался 104 Конгресс в реализации консервативной программы? Ответ зависит от того, с чем сравнивать. Результат оказался разочаровывающим для консерваторов, по сравнению с их ожиданиями в начале 1995 года. Однако, если сравнивать с результатами деятельности предыдущих Конгрессов и с деятельностью предыдущих республиканских президентов, то, наверное, можно говорить о достаточно заметном успехе.
104-ый Конгресс оказался очень успешным в продвижении консервативной программы, объединившей многие предложения социальных и экономических консерваторов. Из 40 пунктов «Контракта», 23 были одобрены и реализованы в законах. И это при том, что сторонников «Контракта» было лишь небольшое большинство в Палате представителей. Не хватало примерно 60 голосов, чтобы преодолеть противодействие обструкционистов. Кроме того, оказалось, что сенаторы-республиканцы занимают более умеренную позицию, чем их однопартийцы в Палате представителей. Необходимо учитывать и президента демократа, всегда готового наложить вето на законопроект.
Несмотря на все сложности и препятствия, с которыми столкнулись сторонники «Контракта», результаты были очень заметными. Наиболее впечатляющими успехами консерваторов явились реформа велфэра, обязательство сбалансировать бюджет к 2002 г., отмена или сокращение нескольких федеральных программ, прекращения деятельности ряда нефинансируемых полномочий, введение постатейного вето, устранение государственного вмешательства в сельское хозяйство и телекоммуникацию, меры в защиту семьи и против преступности.
Главными неудачами консерваторов были: непринятие конституционной поправки об обязательном сбалансированном бюджете, непринятие законов о сокращении сроков полномочий членов Конгресса, о сокращении налога на капитальные вложения, о налоговых скидках на детей, о регулирующей оценке риска, о компенсации в сфере прав собственности. Не прошла и юридическая реформа и предложенный консерваторами закон об увеличении минимальной заработной платы.
Несмотря на неудачи в реализации некоторых законодательных инициатив, необходимо отметить очень заметное влияние «Контракта с Америкой» на политическое развитие США и социально-экономическую политику президента У. Клинтона. Во-первых, президент признал, что демократы недооценили важности общенациональной программы для промежуточных выборов в Конгресс. Если наличие такой программы у республиканцев накануне выборов 1994 г. они рассматривали как большую ошибку, то уже на промежуточных выборах в Конгресс 1998 г. они сами впервые выступили с общенациональной программой. По заявлению У.Клинтона, «как показал в 1994 г. Н. Гингрич и его “Контракт с Америкой”, если народ верит, что одна партия имеет позитивную программу, а другая нет, то партия, у которой есть программа, победит»[xxxvii].
Во-вторых, «Контракт с Америкой» и позиция ряда лидеров консервативного движения, в частности Н. Гингрича, повлияла на процесс модернизации идейно-политического багажа Демократической партии. Президент У. Клинтон, как «новый демократ», вынужден был признать, что «Демократическая партия нуждается в модернизации своих подходов» и что ей «необходимо меньше фокусироваться на достижениях индустриального века, а в большей степени обращать внимание на вызовы информационного века». В это связи, он достаточно высоко оценивал идеи, предложенные спикером нижней палаты. В мемуарах У. Клинтон писал: «У него были некоторые интересные идеи, особенно в области развития науки, технологии, предпринимательства и он был убежденным интернационалистом в международных делах». По словам У. Клинтона, сам он выступал за «здоровое соперничество идей “новых демократов” и идей, заложенных в “Контракте с Америкой”»[xxxviii].
Что касается сферы социально-экономической политики, то и здесь У. Клинтон, несомненно, вынужден был считаться с популярностью в обществе многих положений «Контракта с Америкой»: дважды президент накладывал вето на законопроект о реформировании велфэра, но 22 августа 1996 г., учитывая предвыборную ситуацию и широкую поддержку реформы среди избирателей, подписал закон»[xxxix].
В своем обращении к нации 15 декабря 1994 г., во многом под влиянием «Контракта» и его популярности, У. Клинтон вынужден был сформулировать свои предложения по сокращению налогообложения среднего класса, что по его словам «вызвало серьезную критику со стороны ряда средств массовой информации и некоторых высокопоставленных чиновников из администрации. Многие это оценили как попытку копировать республиканцев»[xl]. Позднее он предложил законопроекты о защите прав среднего класса и реформировании государственного вмешательства (Так называемая реформа о регулировании). Оба законопроекта, может быть не в деталях, но в своей основе и по многим предложенным мерам совпадали с предложениями «Контракта»[xli].
Одним из активно обсуждаемых социально-экономических вопросов этого периода был вопрос о бездефицитном бюджете. Давление со стороны консерваторов и популярность этой идеи в народе позволили У. Клинтону успешно преодолеть сопротивление со стороны многих демократов. В своих мемуарах он вспоминает: «19 ноября 1996 г. я предпринял шаги в сторону республиканцев, заявляя, что в принципе буду работать над соглашением о достижении сбалансированного бюджета в течение семи лет»[xlii].
Как известно, одним из положений «Контракта с Америкой» был пункт о введении постатейного президентского вето. По признанию У. Клинтона, он всегда поддерживал эту идею, но столкнулся с сильной оппозицией со стороны демократов в Конгрессе и, в частности, со стороны очень авторитетного в вопросах конституционального строительства сенатора Роберта Берда. Именно давление со стороны республиканцев позволило Клинтону подписать законопроект, который он в принципе поддерживал, но не решался инициировать сам. В своих мемуарах он пишет: «Сенатор Роберт Берд, наиболее уважаемый авторитетный эксперт по вопросу конституции, рассматривал это как неконституционные действия исполнительной власти в отношении законодательной. Берд ненавидел постатейное вето со страстью, которую большинство людей проявляют лишь по отношению к более личным проблемам, и я не думаю, что он когда-нибудь простит меня за то, что я подписал этот закон»[xliii]. В результате, нередко подходы сторонников «Контракта с Америкой» и «новых демократов» Клинтона оказывались ближе, чем позиции различных отрядов внутри лагеря демократов. Следует учитывать, что на выборах 1992 года У. Клинтон подавал себя как «рейгановского демократа».
У. Клинтон признает, что он поддерживал многие положения документа: «Я был согласен со многими положениями “Контракта”. Я уже пытался осуществить реформу велфэра, выступал за более решительное осуществление программ в поддержку детей и уже долгое время поддерживал постатейное вето и прекращение так называемых полномочий. Мне нравилась идея налоговых льгот для семей»[xliv]. В своей речи в «Американском обществе редакторов газет» У. Клинтон заявил: «Я разделил «Контракт» на три части. Первая, с которой я согласен, вторая, где я буду искать компромисс и третья, против которой я выступаю и использую право вето»[xlv].
При своем неоднозначном подходе к «Контракту», У. Клинтон без сомнения придавал ему очень большое значение. Он поддержал ряд положений документа, использовал «Контракт» как инструмент давления на некоторых демократов для продвижения своих идей, вынужден был скорректировать свои подходы во внутренней политике, например в отношении реформирования велфэра и даже попытаться записать в свой актив то, что было реализовано на основе «Контракта».
Под давлением консерваторов был похоронен амбициозный план Х. Клинтон, предполагавший создание национальной системы здравоохранения, который предвосхищал современную реформу Б. Обамы. Несомненно, что под влиянием «Контракта с Америкой» У. Клинтон пошел с более правых позиций на выборы 1996 г. Всё же, несмотря на довольно крутой спад консервативной волны к середине 1990-х гг., трудно найти аналогичный период, когда бы оппозиция столь сильно повлияла на политику правительства. В известной мере реализованные пункты «Контракта с Америкой» были занесены на счёт У. Клинтона.
В результате рождается «Контракт с Америкой» - новая программа консервативного движения, прочно ассоциирующаяся с новым консервативным руководством во главе с Н. Гингричем и Д. Арми. Характерно, что взгляды и высказывания новых лидеров были заметно радикальнее содержания самой программы. Их популизм во многом обеспечил поддержку программы со стороны более радикально настроенных правых, особенно из лагеря религиозных и социальных консерваторов. Они готовы были поддержать ее не столько из-за содержания, сколько из-за лидеров, с которыми она ассоциировалась. Кроме того, новое руководство обещало им обсудить в Конгрессе важные для них вопросы вне рамок «Контракта». Сам же текст документа устраивал умеренных консерваторов, большая часть из которых представляла экономическое крыло движения. Таким образом, была достигнута консолидация консервативного движения, сформирована коалиция из социальных и экономических консерваторов, обеспечившая победу на промежуточных выборах в Конгресс в 1994 г.
Важной особенностью «Консервативной революции 1994 г.» стало не только активное обсуждение ряда социальных и культурных проблем, но и попытка их решений. В программу были включены пункты, посвященные реформированию системы велфэра, усилению борьбы с преступностью и укрепления института семьи. Дискуссия, развернувшаяся вокруг социальных и культурных вопросов, показала, что, во-первых в обществе сохраняются значительные консервативные настроения, во-вторых, рядовые американцы по ряду позиций более консервативны, чем их лидеры и в-третьих, социальные и культурные вопросы стали одними из самых важных для рядовых граждан, что, кстати, по итогам выборов 2000 и 2004 гг., вынуждены были признать и их либеральные оппоненты.
Для консерваторов 1995 г. был успешным годом, потому что партия имела весьма четкую программу, чего не оказалось в 1996 г. Чтобы избежать доминирования в политике клинтоновской программы, будущая стратегия требовала новых политических инициатив, а Н. Гингрич, по мнению Л. Эдвардса, «не смог увидеть очень важную разницу, которая существует между выигранным сражением и выигранной войной»[xlvi]. Многие из непрошедших пунктов «Контракта», такие, например, как конституционная поправка о сбалансированном бюджете, ограничение сроков пребывания в Конгрессе и др. требовали мобилизации широкой поддержки среди общественности. Члены Конгресса и руководство Республиканской партии должны были вновь вынести их на обсуждение общественности и конгрессменов, даже при угрозе, что эти инициативы вновь не пройдут. Очень многие конгрессмены – республиканцы поддерживали такую позицию, что подталкивало их к продолжению консервативной политики, но руководство республиканской партии не проявило должной активности и энергии.
Вначале заняв жесткую позицию по вопросу бюджета 1996 г, Н. Гингрич уступил, что позволили У. Клинтону заявить: «Мы нанесли поражение философии, стоящей за Контрактом с Америкой»[xlvii]. По выражению Л. Эвардса, «революция была заменена компромиссом»[xlviii]. В итоге, энтузиазм стал сменяться разочарованием. Начались конфликты в руководстве партии, либеральная пресса смогла представить Н. Гингрича как слишком радикального политика, и сам он допустил ряд ошибок. В результате инициатива, которой владели консерваторы в 1994 и 1995 гг., к выборам 1996 г. была упущена, хотя консервативный потенциал был далеко не исчерпан, что подтвердили результаты выборов в Конгресс и местные органы власти. Важнейшим следствием «Консервативной революции 1994 г.» стало то, что за консерваторами окончательно утвердилась доминирующая роль в ряде социальных и культурных вопросов. На наш взгляд, именно с этого времени можно говорить об окончательном формировании социальной программы и стратегии ее реализации, чьими главными компонентами, объединяющими большинство консерваторов, стали вопросы реформирования велфэра, поддержки семьи и традиционных ценностей, реформирование образования на основе школьных ваучеров и выработка новых подходов к иммиграционной проблеме. Можно констатировать, что в результате событий середины 1990-х гг. республиканцы стали еще более отчётливо идентифицировать себя в качестве консервативной партии.
[i] Berman W.C. Op. cit., P. 175.
[ii] Schneider, G.L. (Ed.) Conservatism in America since 1930. A Reader. New York, 2003. P. 397.
[iii] Edwards L. The Conservative Revolution. NY., 1999. P. 391.
[iv] См., например: Tyrrell .E. R.. Jr. Op. сit.
[v] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 97–98.
[vi] Gingrich N. To Renew America. Op. cit. P. 9.
[vii] Ibid. P. 7.
[viii] Republican Contract with America. URL: http://www.house.gov/house/Contract/CONTRACT.html
[ix] Bennett W. The Index of Leading Cultural Indicators. NY., 1999. P. 5–6.
[x] См., например: Himmelfarb G. The De-Moralisation of Society. L., 1995.
[xi] Ashford N. The Republican policy agenda. Op. cit. P. 109.
[xii] Impact of Illegal Immigration on Public Benefit Programs and The American Labor Force. Hearing before the Subcommittee on Immigration and Claims of the Committee on the Judiciary House of Representatives. One Hundred Fourth Congress. First Session. April 5, 1995. Serial No. 28. U.S. Government Printed Office. Wash., D.C. 1996.
[xiii] Золотых В.Р. Американские Консерваторы и проблемы иммиграции. Социально-экономические аспекты. // Консерватизм и Цивилизационные вызовы современности. / Отв. ред. П.Ю. Рахшмир. Пермь, 2003. С. 79–115.
[xiv] Durham M. The Christian Right, the far right and the boundaries of American Conservatism. Manchesters, 2000. P. 16–17.
[xv] Reed R. Active Faith. Op. cit., P. 198–200.
[xvi] Reed R. Contract with the American Family. Op. cit. 1995. P. ix–xiii.
[xvii] Durham M. Op. cit. P. 16.
[xviii] Edwards L. Op. cit. P.297.
[xix] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 101.
[xx] Norquist G. Op. cit. P. 71.
[xxi] Clinton W.J. Op. cit. P. 621.
[xxii] Ashford N. The Republican Policy Agenda. P. 102.
[xxiii] Edwards L. Op. cit. P. 300.
[xxiv] Republican Contract with America. URL: http://www.house.gov/house/Contract/CONTRACT.html
[xxv] См. текст документа: URL: http: // www.house.gov/ house/ Contract/ CONTRACT.html; Schneider, G.L. (Ed.) Conservatism in America since 1930. A Reader. NY., 2003. P. 424–427.
[xxvi] Ashford N. The Contract and Beyond. Op. cit. P. 173.
[xxvii] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 107.
[xxviii] Подробнее см.: Золотых В.Р. Реформа американской системы социального вспомоществования в 1996-2000 годах : новые приоритеты. // Американский ежегодник 2004. М., 2006. С. 200–232.
[xxix] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 109.
[xxx] Ibid. P. 108.
[xxxi] Gingrich N., Armey D. and House Republicans Op. cit. P. 13.
[xxxii] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 108.
[xxxiii] Ibid. P. 111–112.
[xxxiv] Immigration Law 1996. URL: http://library.findlaw.com/1996/Dec/1/126303.html;
[xxxv] Золотых В.Р. Американские консерваторы и проблемы иммиграции. Указ. соч. С. 84–85.
[xxxvi] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 112
[xxxvii] Clinton W.J. Op. cit. P. 622, 814.
[xxxviii] Ibid., P. 634–635.
[xxxix] Золотых В.Р. Реформа американской системы социального вспомоществования в 1996–2002 годах: новые приоритеты. Указ. соч. С. 212.
[xl] Clinton W.J. Op. cit. P.637–638.
[xli] Ibid. P.638, 647.
[xlii] Ibid. P.683.
[xliii] Ibid. P. 706.
[xliv] Ibid. P. 621-622.
[xlv] Ibid. P. 650.
[xlvi] Edwards L. Op. cit. P. 306.
[xlvii] Clinton W.J. Op. cit. P. 695.
[xlviii] Ibid. P. 313.
 |
| Ньют Гингрич на обложке журнала Time |
По мнению американского исследователя Грегори Шнейдера, «”Контракт с Америкой” оказался блестящей политической стратегией – результат опросов и учета мнений различных групп – способный обеспечить успех республиканцев в их избирательных округах с помощью общенациональной программы»[ii]. Известный историк американского консервативного движения Ли Эдвардс по аналогии с «рейгановской революцией» предложил термин «революция Гингрича», по имени главного инициатора и разработчика документа[iii].
Само название «Контракт с Америкой» эксплуатирует глубинную американскую правовую традицию. Это не только политтехнологическое «ноу-хау», но и документ, наметивший основные вехи социально-политической и экономической стратегии американского консерватизма. Его целью было сохранить рейгановское наследие и придать ему новый импульс. «Контракт с Америкой» послужил базой для консолидации практически всего типологически разнородного консервативного лагеря. До сих пор ошеломляющий, хотя и не долговечный, успех «консервативной революции» 1994 г. остаётся недостаточно изученной проблемой.
Поскольку консерватизм представляет собой наиболее серьёзную идейно-политическую силу именно в США, то при всей национальной специфике он дает достаточные основания для того, чтобы судить о явлении в целом. «Контракт с Америкой» был манифестом, в котором переплетались все основные аспекты консерватизма как такового: политические, социально-экономические, культурные, философские.
После поражения республиканцев на президентских выборах 1992 г. консерваторы оказались в сложной ситуации. Хотя они не воспринимали Дж. Буша – старшего как подлинного наследника Р. Рейгана, потеря Белого дома была для них тяжелым ударом. В их стане наблюдалось изрядное замешательство. Некоторые консервативные публицисты и политики продолжали говорить о «консервативном расколе»[iv]. Однако, не смотря на серьезные различия между различными течениями американского консерватизма, практически всех его представителей сближало желание сохранить тот импульс, который придал Америке её 40-й президент, и, в то же время, найти ответ на новые вызовы начала 1990-х гг. Нужна была новая программа. Требовались лидеры, которые, подобно «великому коммуникатору» Р. Рейгану могли бы добиться консолидации довольно пестрого консервативного лагеря. Большую роль в создании новой программы для Республиканской партии сыграли многочисленные консервативные интеллектуальные центры, которые снабдили ее идеями и определенными предложениями, а также предложили стратегию, как воплотить консервативные принципы в реальную политику. Из общенациональных центров – это уже не раз упоминавшийся «Фонд Наследия», стремившийся учитывать интересы различных групп консерваторов; «Американский институт предпринимательства», находящийся под сильным влиянием неоконсерваторов; либертарианский «Институт Катона»; авторитетный среди социальных консерваторов – «Фонд свободного конгресса» и многие другие, более мелкие «мозговые» центры. Было предложено множество рекомендаций, докладов, различных публикаций – или полученных от консервативных ученых, или написанных их собственными исследователями. И хотя предложенные идеи не всегда обретали содержательную и логическую завершенность, на этом этапе они значительно помогли в осмыслении задач и формулировании новых приоритетов для американского консервативного движения.
По мнению либертарианцев, неоконсерваторов и всех тех, кто относил себя к экономическим консерваторам, экономические цели новой программы должны были стать доминирующими. Предлагалось уменьшить бюджетный дефицит, а затем и сбалансировать бюджет, снизить налоги, обуздать расширения федеральных структур, отказаться от регулирования экономики, при этом сохраняя контроль над инфляцией. Данные цели были ответом на широко распространившееся ощущение экономического застоя начала 1990-х гг. и снижения реальных доходов рядовых американцев, привыкших к долговременному экономическому росту после 1982 г.
Однако, существовали противоречия между разными группами консерваторов. Для Д. Арми и Д. Кемпа приоритет состоял в том, чтобы сократить налоги, которые, по их убеждению, являлись основным препятствием на пути экономического роста. Правильная политика по снижению налогов не должна была, по их мнению, привести в долгосрочной перспективе, к какой-то потере налогового дохода. Они считали необходимым сократить налог на прирост основного капитала. Этот налог, по их убеждению, тормозит процесс накопления и препятствует инвестициям. Многие социальные консерваторы поддерживали эти идеи, хотя они и не являлись для них приоритетными.
Для другой группы экономических консерваторов, так называемых «ястребов дефицита», типа конгрессмена Дж. Казича (Огайо) и сенаторов Р. Доула (Канзас), П. Доминичи (Нью-Мексико) и Б. Паквуда (Орегон) приоритетным было сокращение бюджетного дефицита. По их мнению, снижение налогов может подождать. Они выступали за принятие конституционной поправки о сбалансированном бюджете и за обязательство добиться сбалансированного бюджета в течение семи лет. Такой подход нашел поддержку со стороны многих неоконсерваторов.
Для либертарианцев и сторонников резкого сокращения бюджетных расходов, таких например, как сенатор Фил Грэм (Техас), снижение федеральных затрат, налогов и уменьшение роли федерального правительства являлись главными условиями для достижения сбалансированного бюджета[v].
Имелись различия в подходах и по вопросу о государственном вмешательстве. В своей известной книге «Обновить Америку» Ньют Гингрич утверждал: «Америка слишком большая, слишком разнообразная и слишком свободолюбивая, что бы ей можно было управлять бюрократами, сидящими в своих офисах в одном городе»[vi]. Если либертарианцы и большинство экономических консерваторов выступали за демонтаж системы государственного вмешательства, неоконсерваторы предлагали лишь существенно модернизировать существующую систему, приспособить ее к новым реальностям. За ограниченное государственное вмешательство, когда оно направлено в поддержку и защиту культуры и традиционных ценностей, выступали социальные консерваторы, включая традиционалистов, религиозные группы, культурных консерваторов и др.
Учитывая новые реальности в обществе в целом, и в консервативном движении в частности, пожалуй, впервые лидеры консерваторов в Конгрессе не побоялись пойти на широкое обсуждение и выработку общенациональных приоритетов в социально-культурной сфере. Н. Гингрич, являясь одним из инициаторов движения и автором «Контракта», не раз публично призывал вернуться к традиционным американским ценностям: «С 1607 по 1965 г. было цивилизационное единство нации, выстроенное вокруг определенных культурных и правовых принципов, но с 1965 г. со стороны культурной элиты предпринимаются сознательные усилия, чтобы дискредитировать нашу цивилизацию и заменить ее культурой безответственности, что несовместимо с американскими свободами…»[vii].
В результате целями «Контракта» в социальной и культурной сферах стали: восстановление традиционных ценностей; усиление борьбы с преступностью; реформа системы государственного вспомоществования с целью снижения велфэровской зависимости; сокращение количества семей с одним родителем и внебрачная рождаемость; уменьшение федерального вмешательства в сферу образования и поддержка ваучеров, расширявших права родителей школьников; укрепление семьи и общинных отношений; передача больших прав и ответственности в решении социальных проблем на уровень штатов и местных органов власти[viii].
Вышеназванные цели стали ответом на ощущение многими американцами социального дискомфорта, выраженного в высоких показателях преступности, внебрачной рождаемости, использования наркотиков и низких показателях в учебе[ix]. Все это, по мнению консерваторов, в первую очередь было связано с разрушением традиционной семьи. Консерваторы заявили о необходимости восстановить «гражданские добродетели, такие как упорная работа, самодисциплина, сдержанность в потребностях, семейные связи, гражданское самосознание и личная ответственность»[x].
Однако, существовали различия между социальными консерваторами, такими как Уильям Беннет (по вопросам культуры и семьи он являлся социальным консерватором, по экономическим и внешнеполитическим вопросам разделял позиции неоконсерваторов – Прим. автора), которые в принципе не возражали против позитивной роли правительства в поддержке и укреплении этих ценностей, но сомневались в его способности что-то сделать, «Христианской правой» во главе с П. Робертсоном и Р. Ридом, которые относились положительно к деятельности правительства в продвижении традиционных, семейных и религиозных ценностей и либертарианцами, типа губернатора Уильяма Уэлда (Массачусетс), которые считали, что поддерживать и продвигать вопросы, связанные с моралью и культурой, не является задачей и ответственностью правительства. Расхождения были особенно заметны в позициях консерваторов по вопросу абортов. Среди разных групп консерваторов подходы ранжировались от постепенных реформ в этой сфере до полного запрещения абортов посредством принятия Конгрессом конституционной поправки.
Еще один пункт «Контракта», который учитывал интересы социальных консерваторов - о поддержке семьи. Консерваторы и большая часть умеренных республиканцев признавали, что в современном американском обществе существует кризис такого основополагающего, традиционного института как семья. По их мнению, это тот институт, который является источником и основой таких ценностей, как ответственность, мораль, обязательства и вера. Однако, заявления в поддержку семьи иногда рассматривались как проявление враждебности к тем, кто не разделял взгляды «Христианской правой», которая, как известно, нередко называла себя еще и «Движением в поддержку семьи». Поэтому пункты «Контракта» в этой сфере были сформулированы так, чтобы с одной стороны отразить озабоченность проблемами семьи со стороны социальных консерваторов, а с другой – не вызвать сильную оппозицию со стоны тех сил, которые были не согласны с программой «Христианской правой».
Было предложено включить в «Контракт» такой пункт в поддержку семьи, как ужесточение наказания за сексуальные преступления против детей; более жесткие законы против детской порнографии; более строгий контроль за использованием пособия на ребенка; обязательное родительское согласие на проведение исследований с участием детей. Налоговые стимулы также были ориентированы на семью. Например, предлагалось предоставить налоговые льготы семьям с детьми с доходом ниже 200 тыс. долларов в год; установить налоговые льготы при усыновлении; отменить налог при заключении брака и создать стимулы для открытия индивидуальных пенсионных счетов[xi].
Почти все неэкономические пункты «Контракта» подавались как действия, направленные на укрепление семьи, что вызывало удовлетворение со стороны социальных консерваторов, включая «Христианскую правую» и «Движение в поддержку семьи», но они также получили одобрение и со стороны умеренных консерваторов-республиканцев, которые также в большинстве своем, выступали в защиту интересов детей. Таким образом, в этой сфере была достигнута довольно высокая степень согласия.
Тем не менее, предложения социальных консерваторов о налоговых стимулах для семей с детьми и пожилых граждан, когда встал вопрос о его законодательном закреплении, вызвали много противоречий и споров. «Ястребы дефицита» заявили, что налоговые льготы уменьшат доходную часть бюджета и таким образом увеличится дефицит. Сторонники стимулирования бизнеса высказывали сомнение, что это приведет к экономическому росту. Сторонники налоговой реформы считали, что это усложнит налоговую систему, в то время, когда есть цель сделать ее более прозрачной и простой. Умеренные республиканцы и часть консерваторов высказывали опасение, что слишком большое количество выгод получат богатые. Предел в 200 тыс. долларов был включен в законопроект.
Были и другие вопросы в сфере культуры и социальной политики, которые также являлись приоритетными для консерваторов и обсуждались при формулировании положений «Контракта» – это мультикультурализм, иммиграция, расовые и гендерные квоты и роль английского языка как государственного языка нации. Консерваторы разделились на тех, кто негативно относился к изменяющемуся расовому и этническому составу США, беспокоился по поводу сокращения белого населения и желал бы всячески поддерживать и продвигать культурную однородность в США, и тех, кто выступал против либеральных подходов и радикальной политики в данном вопросе, но приветствовал иммиграцию и культурное разнообразие как потенциальный источник силы и живучести американского общества[xii].
К первой группе относились палеоконсерваторы и ряд консерваторов традиционалистов. Наиболее непримиримую позицию занимали П. Бьюкенен и его сторонники, журнал «Кроникэл» во главе с редактором Т. Флемингом и ряд других известных консерваторов рестрикционистов. Ко второй группе относились неоконсерваторы и либертарианцы, среди которых признанными экспертами в этом вопросе были Б. Уаттенберг из «Американского института предпринимательства» и Д. Саймон из «Института Катона». Между первыми и вторыми находилась достаточна большая группа консерваторов, которые не были в принципе против иммиграции, но выступали за продуманные и осторожные действия в данном вопросе. В большинстве своем, в своих подходах они опирались на хорошо известную концепцию «плавильного котла»[xiii].
В итоге, четыре фактора во многом определили содержание новой программы. Во-первых, новый документ должен был расширить консервативную программу, придать ей самодостаточный характер так, чтобы она воспринималась сама по себе, а не просто как некое продолжение успехов и неудач президентов Р. Рейгана и Дж. Буша–старшего. Во-вторых, программа должна была учесть самые разные приоритеты и подходы внутри консервативного движения, объединить позиции социальных и экономических консерваторов. В-третьих, она должна была удовлетворить запросы избирателей и мобилизовать их. В-четвертых, она должна была быть адресована массовому избирателю, чтобы установить контроль над Конгрессом. Авторы «Контракта» понимали, что успех на выборах 1994 г. и успех в реализации программы во многом будет зависеть от позиции наиболее многочисленных и организованных групп консервативного движения - различных влиятельных религиозных организации. Поэтому неудивительно, что большое влияние на формулирование положений «Контракта», особенно по социальным вопросам, оказала «Христианская правая». Ее предложения были направлены на запрещение абортов, поддержку школьной молитвы и школьных ваучеров, которые бы давали возможность родителям посылать детей в религиозные школы. Она выступала за изменение закона о разводе, за жесткую оппозицию правам сексуальных меньшинств и против эвтаназии. По вопросам экономики «Христианская правая» выступала за бездефицитный бюджет и требовала снизить налоги для семей с детьми[xiv].
Самой известной организацией «Христианской правой» была «Христианская коалиция», номинальной главой которой оставался проповедник П. Робертсон. Фактическим же лидером организации в тот период становится талантливый организатор, представитель молодого поколения консерваторов Р. Рид. Он довольно быстро стал заметной политической и общественной фигурой. Под его фактическим руководством в начале 1990-х гг. «Христианская коалиция» имела 1,5 миллиона членов и активно действующие филиалы во всех 50 штатах.
Все это позволило сформировать большой отряд хорошо обученных активистов, которые на выборах 1994 г. распространили 33 миллиона листовок и привлекли значительные средства на поддержку «Контракта». Р. Рид был опытным политиком - практиком, он признавал необходимость компромисса с целью добиться основной цели - сформировать республиканский Конгресс, который, как он считал, «будет с несомненно большим пониманием относиться к программе “Христианской коалиции”». У «Христианской коалиции» имелись свои особые приоритеты в рамках «Контракта» – это снижение налогов для семей с детьми, школьный выбор и запрещение абортов за счет налогоплательщиков[xv]. Столкнувшись с критикой со стороны соратников, «Христианская коалиция» в дополнение к «Контракту с Америкой» предложила свою программу из десяти пунктов под названием «Контракт с американской семьей», где главный акцент был сделан на укрепление семьи и восстановление традиционных ценностей[xvi]. После публикации документа Ньют Гинрич выразил ему поддержку[xvii].
Вторым самым большим избирательным контингентом, мнение которого необходимо было учесть в Контракте, были сторонники Р. Перо. Они получили 19 процентов голосов на президентских выборах 1992 г. и создали сильные кадры активистов. Консерваторы полагали, что «пероисты» являются естественным республиканским электоратом, который необходимо было привлечь в новую коалицию. Программа сторонников Р. Перо под названием «Объединившись, мы выстоим» делала акцент на принятие конституционной поправки о сбалансированном бюджете, ограничении избирательного срока и проведении реформы в сфере финансирования избирательных компаний. Все эти положения предполагалось учесть при выработке «Контракта». Была надежда, что это «вернет сторонников Р. Перо в Республиканскую партию»[xviii].
Небывалую активность в этот период стали проявлять движения, сфокусировавшиеся на решении какой-то одной конкретной проблемы или небольшого количества проблем. Одной из таких групп, настроения которой необходимо было учитывать, был мелкий бизнес. Приоритетами для мелкого бизнеса являлись более низкие налоги на предпринимательскую деятельность и отмена госконтроля. Их ведущей организацией была «Национальная федерация независимого бизнеса», насчитывающая 600 тыс. членов. Цель анти-налоговых групп, типа «Национального союза налогоплательщиков», состояла в том, чтобы блокировать любой рост налогов и поддерживать любое снижение налогов.
Другой достаточно активной силой было движение под названием за «Ограничение срока пребывания в Конгрессе США» и так называемое «Рыночное движение в защиту окружающей среды». Также следует отметить «Движение в защиту права ношения и использования оружия». Основная организация этого объединения – «Национальная ассоциация оружия» имела в 1994 г. более чем 3.3 миллиона членов, обладала способностью мобилизовать своих сторонников для политических акций и израсходовала на выборах 1994 г. более чем 3.4 миллиона долларов[xix]. Все эти группы имели свои собственные программы. Что же их объединяло? Гровер Норквист идентифицировал их как «Оставьте нас в покое коалиция»[xx]. Они выступали против вмешательства федерального правительства в личную жизнь гражданина, в защиту своих интересов и ценностей.
Для того, чтобы такие группы объединились и поддерживали друг друга, консервативные политики прилагали значительные усилии по созданию ощущения, что цели у них очень близкие и каждая выиграет, если поддержит программы других групп.
Гингрич полагал, что большинство электората разделяет консервативные ценности и принципы. Однако, при этом далеко не все представители этого большинства были твердыми сторонниками республиканской партии. Исследования показали, что значительная часть потенциального консервативного электората с глубоким подозрением относились ко всем партиям, что делало их восприимчивым к независимым кандидатам, например к Р. Перо в 1992 г.
Логика этой ситуации побуждала консерваторов и, прежде всего, авторов «Контракта» выступать в качестве популистов, которые отстаивают интересы простых людей перед вашингтонским истэблишментом. «Они, по словам У. Клинтона, должны были представить себя как партию принципов. Они должны были согласиться на обязательное выполнение определенного набора обещаний. Поэтому в «Контракте» было записано: «Если мы нарушим Контракт, выбросьте нас»[xxi].
Но главное - консерваторы, авторы «Контракта», должны были представить объединяющую всех программу. Первоначальная идея назвать программу «Республиканский контракт для Америки» была отброшена, поскольку было обнаружено, что избиратели проявляют больший скептицизм, когда программа ассоциируется с определенной политической партией. Контракт не стал создаваться на основе опросов общественного мнения, как это предлагали некоторые политики и журналисты. Противники этой идеи считали, что это только усилит восприятие политиков, как людей без принципов. Поэтому при формулировании положений и названия документа учитывалось их обязательное позитивное восприятие большинством избирателей.
После продолжительных и весьма не простых дискуссий среди руководства Республиканской партии и лидеров различных групп консервативного движения были окончательно согласованы название и четыре основных критерия, которым должны были соответствовать все пункты документа под названием «Контракт с Америкой». «Во-первых, - как пишет Н. Эшфорд, - это должны были быть новые идеи, выходящие за рамки программ администраций Р. Рейгана и Дж. Буша-старшего. Во-вторых, они должны были объединить республиканцев в Палате представителей, чтобы обеспечить быстрое прохождение законов в новом Конгрессе. Вместе с тем, Н. Гингрич создал ряд целевых групп среди республиканцев нижней палаты Конгресса, стараясь обеспечить максимальную поддержку конкретным обещаниям, данным в Контракте. В-третьих, Программа должна была максимально мобилизовать республиканский электорат, опираясь на основные идеи, популярные среди большинства. И, наконец, в-четвертых, пункты “Контракта” следовало пропустить через “фокус группы”, что позволило бы понять, какие настроения доминируют в обществе»[xxii].
Использование вышеназванных критериев привело к исключению из «Контракта» большого количества пунктов, которые поддерживались различными фракциями партии и группами консервативного движения, но именно это и помогло обеспечить документу широкую поддержку. Программа по своей природе оказалась преимущественно экономической, но разработчики включили в нее некоторые социальные и культурные вопросы, чтобы отразить интересы и взгляды значительной части сторонников. Уже это, само по себе было революционным.
В итоге, «Контракт с Америкой» был принят, и под ним подписалось подавляющее большинство республиканских кандидатов, участвовавших в выборах в Конгресс в 1994 г. Результатом явилась ошеломляющая победа республиканцев. Они впервые с 1954 г. захватили контроль над обеими палатами, получив дополнительно 53 места в Палате представителей и восемь в Сенате, который они стали контролировать в соотношение 53 к 47. Кроме того, они получили 11 губернаторских должностей, 108 мест в сенатах штатов и 372 места в палатах представителей штатов. Были избраны 73 «новичка» - депутаты нижней палаты и почти все они подписались под «Контрактом». Республиканцы впервые за последние 40 лет установили контроль над Палатой представителей. Н. Гингрич стал спикером нижней палаты, а Р. Доул, сенатор из Канзаса, стал лидером республиканского большинства в Сенате. Республиканцы, которые никогда не получали более 28 млн. на промежуточных выборах в Конгресс, в этот раз смогли получить 36,6 млн. голосов избирателей[xxiii].
 |
| Предвыборный плакат 1994 г. |
«Контракт» предложил избирателям десять четко сформулированных целей (см. Приложение), которые можно было достигнуть, реализовав 40 конкретных предложений[xxiv]. Пункты «Контракта» содержали обязательства сбалансировать бюджет, бороться с преступностью, реформировать систему государственного вспомоществования, поддержать семью, сократить налоги для среднего класса, укрепить оборону страны, модифицировать пенсионную систему, уменьшить налоги на бизнес и снизить государственное вмешательство в экономику. Также бралось обязательство внести изменения в гражданское право и определить предельный срок занимать депутатское кресло для членов Конгресса[xxv]. Вошедшие в «Контракт» предложения – это лишь очень малый список предложенных консерваторами мер, большинство не были включены и не вошли в документ.
Реализация каждой цели подкреплялась определенной шагами. Например, достигнуть сбалансированного бюджета можно было бы с помощью конституционных поправок о сбалансированном бюджете и ограничении налогообложения, а также законодательным ограничением президентского право вето, заменой его на так называемое постатейное вето. Существующая система разделения властей сделала невозможным достижение реализации всей программы, но, учитывая препятствия, которые создавала политическая система, уровень успеха был высок.
Из 40 предложений, необходимых для реализации десяти пунктов «Контракта», 23 были приняты. Наиболее существенным явились реформа системы вспомоществования, сбалансированный бюджет, прекращение дорогостоящих федеральных нефинансируемых полномочий, введение президентского постатейного вето, и меры по борьбе с преступностью. Менее успешными оказались действия по принятию конституционных поправок, сокращению налогов и государственного вмешательства, а также по реализации правовой реформы.
Еще до того как по этим пунктам прошло голосование, уже имелись предложения по дальнейшим действиям в отношении данных инициатив. Конгресс пошел и на то, чтобы обсудить ряд проблем, выдвигаемых консерваторами, но не вошедших в «Контракт» – это, например, проблемы телекоммуникаций, бесплатной медицинской помощи, иммиграции, проблема абортов, сельского хозяйства и др. Однако известно, что законодательный процесс в Конгрессе является очень сложным, существуют многочисленные препятствия на пути прохождения закона. Поэтому понятно, что не все стремления и желания консерваторов оказались реализованы, и здесь важно выяснить, в какой мере консервативные цели и предложения, особенно в социальной и культурной сферах, были отражены и реализованы в законодательной продукции 104-ого Конгресса.
«Контракт с Америкой» содержал пункт о принятии конституционной поправки о сбалансированном бюджете. Это было одно из главных требований экономических консерваторов. Как известно, конституционные поправки требуют две трети голосов в обеих палатах. «Республиканцы в нижней палате достаточно единодушно проголосовали за поправку о сбалансированном бюджете, и поправка прошла с небольшим перевесом в две трети, но в Сенате при голосовании в 1995 г. не хватило одного голоса. “Ястребы дефицита” непрерывно, но безуспешно требовали повторного голосования по поправке»[xxvi].
Шесть законопроектов, нацеленных на борьбу с преступностью, инициаторами которых были социальные консерваторы и неоконсерваторы, были поддержаны значительным большинством в Конгрессе. В них были представлены и дополнительные меры по борьбе с преступностью – это борьба с автомобильным воровством, сексуальными преступлениями и церковными поджогами. Вся эти меры вошли или в так называемый закон «Об Ассигнованиях 1996 г.», или были одобрены в отдельных законах и все были подписаны президентом Клинтоном. Единственно, так называемая «Исключающая правила реформа» (облегчение правил дачи свидетельских показаний при чрезвычайных обстоятельствах – Прим. автора) была блокирована в Сенате[xxvii].
Палата представителей проголосовала за реформу системы государственного вспомоществования на основе «Контракта», но Сенат первоначально отклонил законопроект, стремясь предоставить штатам больше прав в этом вопросе. У. Клинтон два раза накладывал вето на законопроект, но в июле 1996 г., в связи с выборами и широкой поддержкой реформы, президент подписал законопроект, близкий к версии «Контракта»[xxviii].
Реформа системы велфэра стала, пожалуй, самым заметным успехом социальных консерваторов, при этом она пользовалась значительной поддержкой со стороны экономических консерваторов, правда, встречая несколько «прохладное» отношение со стороны неоконсерваторов. По сути, реформа стала своего рода символом объединения двух основных отрядов американского консервативного движения. (см. главу 2. - консерваторы и реформа системы государственного вспомоществования в 1996-2002 гг. Новые приоритеты.)
Наиболее острая борьба развернулась за реализацию законов в поддержку семьи. Был предложен закон о налоговых скидках для семей с детьми с доходом, не превышающим 200 тыс. долларов в год. Некоторые республиканцы выступили с предложением сделать верхнюю планку в 95 тыс. долларов, но это предложение было отвергнуто, потому что противоречило положению Контракта[xxix]. Законопроект, где фигурировала цифра в 200 тыс. долларов прошел Палату представителей, но Сенат высказал озабоченность, что это приведет к росту дефицита и первоначально отверг уменьшение налогообложения для таких семей. В конечном счете, Конгресс согласился на налоговую скидку в 250 долларов на доходы, не превышающие 110 тыс. долларов в год, но без индексации. Решение имело обратную силу, с расчетом, чтобы налоговая скидка была получена избирателями перед выборами 1996 г. Налог в связи с заключением брака, как того и требовал «Контракт», был устранен[xxx].
Среди большинства консерваторов существовали консенсус и осознание того, что необходима фундаментальная реформа системы социального обеспечения или пенсионной системы. В результате, «Контракт» предложил: 1) аннулировать налог на доходы большинства пожилых людей, 2) расширить условия, когда доход богатых пожилых людей, освобождается от налога, 3) предусмотреть налоговые стимулы для покупки долгосрочных медицинских страховых полисов, 4) внести послабления в пенсионные схемы[xxxi]. Палата представителей поддержала включенные в «Контракт» данные предложения, но положение об освобождении от налогов и освобождение от налогов пенсионеров при более высоком доходе были исключены после того, как встретили оппозицию в Сенате. Было предложено расширить налоговые льготы для открывших индивидуальные пенсионные счета семейных пар с доходом от 40 тыс. до 100 тыс. долларов в год, но в декабре 1995 г. Клинтон наложил вето на принятие закона[xxxii].
Консерваторы продолжали поддерживать идею индивидуальных пенсионных счетов. Льготы при их открытии были включены в закон 1996 года о минимальной заработной плате. В свою очередь, Клинтон и демократы утверждали, что республиканцы хотят добиться сбалансированного бюджета за счет пожилых граждан. Клинтон подписал законопроект, где уровень дохода для пожилых граждан, при льготном налогообложение, был увеличен, но наложил вето на бюджет 1995 года, в который были включены положения о стимулах для покупки долгосрочной медицинской страховки. В итоге, реформы были похоронены в переговорном процессе о бюджете.
Нереализованным остался пункт «Контракта», посвященный ограничению сроков полномочий конгрессменов. Палатой представителей оба предложения – и пожизненное ограничение, и ограничение только в случае повторных избраний – были отклонены. Голосование по двенадцатилетнему сроку пребывания в Конгрессе не получило в Палате представителей и Сенате требуемых двух третей голосов, чтобы принять конституционную поправку. В Палате представителей 40 республиканцев проголосовали против предложения, а в Сенате сторонники этой инициативы не смогли получить и простого большинства[xxxiii].
Было предложено множество законопроектов в поддержку культуры и укрепления морали в обществе. И хотя большинство из них не вошли в «Контракт», лидеры республиканцев в Конгрессе, под давлением социальных консерваторов и, выполняя свои предвыборные обещания, вынесли их на обсуждение. Далеко идущая программа по ограничению законной и незаконной иммиграции была выхолощена и сведена к очень ограниченной программе по усилению контроля за границей и более ускоренной процедуре высылки[xxxiv]. Все это произошло благодаря про-иммиграционным силам во главе с сенатором Спенсером Абрахамом из Мичигана[xxxv].
На предложение о запрещение абортов при поздних сроках беременности У. Клинтон наложил вето. Попытка изменить через конституционную поправку решение Верховного Суда и ввести запрет на сжигание флага не смогла набрать двух третей голосов законодателей. Был предложен законопроект о защите брака. В нем брак определялся как союз двух человек разного полов и, опираясь на решении суда штата Гавайи, позволял штатам игнорировать браки между лицами одного пола, заключенными в других штатах. За законопроект проголосовало подавляющее большинство законодателей, и он был подписан У. Клинтоном[xxxvi].
Насколько успешным оказался 104 Конгресс в реализации консервативной программы? Ответ зависит от того, с чем сравнивать. Результат оказался разочаровывающим для консерваторов, по сравнению с их ожиданиями в начале 1995 года. Однако, если сравнивать с результатами деятельности предыдущих Конгрессов и с деятельностью предыдущих республиканских президентов, то, наверное, можно говорить о достаточно заметном успехе.
104-ый Конгресс оказался очень успешным в продвижении консервативной программы, объединившей многие предложения социальных и экономических консерваторов. Из 40 пунктов «Контракта», 23 были одобрены и реализованы в законах. И это при том, что сторонников «Контракта» было лишь небольшое большинство в Палате представителей. Не хватало примерно 60 голосов, чтобы преодолеть противодействие обструкционистов. Кроме того, оказалось, что сенаторы-республиканцы занимают более умеренную позицию, чем их однопартийцы в Палате представителей. Необходимо учитывать и президента демократа, всегда готового наложить вето на законопроект.
Несмотря на все сложности и препятствия, с которыми столкнулись сторонники «Контракта», результаты были очень заметными. Наиболее впечатляющими успехами консерваторов явились реформа велфэра, обязательство сбалансировать бюджет к 2002 г., отмена или сокращение нескольких федеральных программ, прекращения деятельности ряда нефинансируемых полномочий, введение постатейного вето, устранение государственного вмешательства в сельское хозяйство и телекоммуникацию, меры в защиту семьи и против преступности.
Главными неудачами консерваторов были: непринятие конституционной поправки об обязательном сбалансированном бюджете, непринятие законов о сокращении сроков полномочий членов Конгресса, о сокращении налога на капитальные вложения, о налоговых скидках на детей, о регулирующей оценке риска, о компенсации в сфере прав собственности. Не прошла и юридическая реформа и предложенный консерваторами закон об увеличении минимальной заработной платы.
Несмотря на неудачи в реализации некоторых законодательных инициатив, необходимо отметить очень заметное влияние «Контракта с Америкой» на политическое развитие США и социально-экономическую политику президента У. Клинтона. Во-первых, президент признал, что демократы недооценили важности общенациональной программы для промежуточных выборов в Конгресс. Если наличие такой программы у республиканцев накануне выборов 1994 г. они рассматривали как большую ошибку, то уже на промежуточных выборах в Конгресс 1998 г. они сами впервые выступили с общенациональной программой. По заявлению У.Клинтона, «как показал в 1994 г. Н. Гингрич и его “Контракт с Америкой”, если народ верит, что одна партия имеет позитивную программу, а другая нет, то партия, у которой есть программа, победит»[xxxvii].
Во-вторых, «Контракт с Америкой» и позиция ряда лидеров консервативного движения, в частности Н. Гингрича, повлияла на процесс модернизации идейно-политического багажа Демократической партии. Президент У. Клинтон, как «новый демократ», вынужден был признать, что «Демократическая партия нуждается в модернизации своих подходов» и что ей «необходимо меньше фокусироваться на достижениях индустриального века, а в большей степени обращать внимание на вызовы информационного века». В это связи, он достаточно высоко оценивал идеи, предложенные спикером нижней палаты. В мемуарах У. Клинтон писал: «У него были некоторые интересные идеи, особенно в области развития науки, технологии, предпринимательства и он был убежденным интернационалистом в международных делах». По словам У. Клинтона, сам он выступал за «здоровое соперничество идей “новых демократов” и идей, заложенных в “Контракте с Америкой”»[xxxviii].
Что касается сферы социально-экономической политики, то и здесь У. Клинтон, несомненно, вынужден был считаться с популярностью в обществе многих положений «Контракта с Америкой»: дважды президент накладывал вето на законопроект о реформировании велфэра, но 22 августа 1996 г., учитывая предвыборную ситуацию и широкую поддержку реформы среди избирателей, подписал закон»[xxxix].
В своем обращении к нации 15 декабря 1994 г., во многом под влиянием «Контракта» и его популярности, У. Клинтон вынужден был сформулировать свои предложения по сокращению налогообложения среднего класса, что по его словам «вызвало серьезную критику со стороны ряда средств массовой информации и некоторых высокопоставленных чиновников из администрации. Многие это оценили как попытку копировать республиканцев»[xl]. Позднее он предложил законопроекты о защите прав среднего класса и реформировании государственного вмешательства (Так называемая реформа о регулировании). Оба законопроекта, может быть не в деталях, но в своей основе и по многим предложенным мерам совпадали с предложениями «Контракта»[xli].
Одним из активно обсуждаемых социально-экономических вопросов этого периода был вопрос о бездефицитном бюджете. Давление со стороны консерваторов и популярность этой идеи в народе позволили У. Клинтону успешно преодолеть сопротивление со стороны многих демократов. В своих мемуарах он вспоминает: «19 ноября 1996 г. я предпринял шаги в сторону республиканцев, заявляя, что в принципе буду работать над соглашением о достижении сбалансированного бюджета в течение семи лет»[xlii].
Как известно, одним из положений «Контракта с Америкой» был пункт о введении постатейного президентского вето. По признанию У. Клинтона, он всегда поддерживал эту идею, но столкнулся с сильной оппозицией со стороны демократов в Конгрессе и, в частности, со стороны очень авторитетного в вопросах конституционального строительства сенатора Роберта Берда. Именно давление со стороны республиканцев позволило Клинтону подписать законопроект, который он в принципе поддерживал, но не решался инициировать сам. В своих мемуарах он пишет: «Сенатор Роберт Берд, наиболее уважаемый авторитетный эксперт по вопросу конституции, рассматривал это как неконституционные действия исполнительной власти в отношении законодательной. Берд ненавидел постатейное вето со страстью, которую большинство людей проявляют лишь по отношению к более личным проблемам, и я не думаю, что он когда-нибудь простит меня за то, что я подписал этот закон»[xliii]. В результате, нередко подходы сторонников «Контракта с Америкой» и «новых демократов» Клинтона оказывались ближе, чем позиции различных отрядов внутри лагеря демократов. Следует учитывать, что на выборах 1992 года У. Клинтон подавал себя как «рейгановского демократа».
У. Клинтон признает, что он поддерживал многие положения документа: «Я был согласен со многими положениями “Контракта”. Я уже пытался осуществить реформу велфэра, выступал за более решительное осуществление программ в поддержку детей и уже долгое время поддерживал постатейное вето и прекращение так называемых полномочий. Мне нравилась идея налоговых льгот для семей»[xliv]. В своей речи в «Американском обществе редакторов газет» У. Клинтон заявил: «Я разделил «Контракт» на три части. Первая, с которой я согласен, вторая, где я буду искать компромисс и третья, против которой я выступаю и использую право вето»[xlv].
При своем неоднозначном подходе к «Контракту», У. Клинтон без сомнения придавал ему очень большое значение. Он поддержал ряд положений документа, использовал «Контракт» как инструмент давления на некоторых демократов для продвижения своих идей, вынужден был скорректировать свои подходы во внутренней политике, например в отношении реформирования велфэра и даже попытаться записать в свой актив то, что было реализовано на основе «Контракта».
Под давлением консерваторов был похоронен амбициозный план Х. Клинтон, предполагавший создание национальной системы здравоохранения, который предвосхищал современную реформу Б. Обамы. Несомненно, что под влиянием «Контракта с Америкой» У. Клинтон пошел с более правых позиций на выборы 1996 г. Всё же, несмотря на довольно крутой спад консервативной волны к середине 1990-х гг., трудно найти аналогичный период, когда бы оппозиция столь сильно повлияла на политику правительства. В известной мере реализованные пункты «Контракта с Америкой» были занесены на счёт У. Клинтона.
* * *
Несмотря на серьезные сложности, с которыми столкнулось консервативное движение начала 1990-х, импульсы рейгановской консервативной революции продолжали действовать. На низовом уровне происходит укрепление и расширение консервативного движения. Появляются новые организации, растет тираж консервативных изданий. В политической жизни усиливается влияние религиозных фундаменталистов. С другой стороны, из-за отхода Дж. Буша – старшего от линии Р. Рейгана в руководстве Республиканской партии и консервативного движения возникла очень непростая ситуация. На повестке дня встал вопрос о новой программе и новом руководстве. И в отношении первого, и в отношении второго все больше ощущался спрос со стороны консервативной Америки. В результате рождается «Контракт с Америкой» - новая программа консервативного движения, прочно ассоциирующаяся с новым консервативным руководством во главе с Н. Гингричем и Д. Арми. Характерно, что взгляды и высказывания новых лидеров были заметно радикальнее содержания самой программы. Их популизм во многом обеспечил поддержку программы со стороны более радикально настроенных правых, особенно из лагеря религиозных и социальных консерваторов. Они готовы были поддержать ее не столько из-за содержания, сколько из-за лидеров, с которыми она ассоциировалась. Кроме того, новое руководство обещало им обсудить в Конгрессе важные для них вопросы вне рамок «Контракта». Сам же текст документа устраивал умеренных консерваторов, большая часть из которых представляла экономическое крыло движения. Таким образом, была достигнута консолидация консервативного движения, сформирована коалиция из социальных и экономических консерваторов, обеспечившая победу на промежуточных выборах в Конгресс в 1994 г.
Важной особенностью «Консервативной революции 1994 г.» стало не только активное обсуждение ряда социальных и культурных проблем, но и попытка их решений. В программу были включены пункты, посвященные реформированию системы велфэра, усилению борьбы с преступностью и укрепления института семьи. Дискуссия, развернувшаяся вокруг социальных и культурных вопросов, показала, что, во-первых в обществе сохраняются значительные консервативные настроения, во-вторых, рядовые американцы по ряду позиций более консервативны, чем их лидеры и в-третьих, социальные и культурные вопросы стали одними из самых важных для рядовых граждан, что, кстати, по итогам выборов 2000 и 2004 гг., вынуждены были признать и их либеральные оппоненты.
Для консерваторов 1995 г. был успешным годом, потому что партия имела весьма четкую программу, чего не оказалось в 1996 г. Чтобы избежать доминирования в политике клинтоновской программы, будущая стратегия требовала новых политических инициатив, а Н. Гингрич, по мнению Л. Эдвардса, «не смог увидеть очень важную разницу, которая существует между выигранным сражением и выигранной войной»[xlvi]. Многие из непрошедших пунктов «Контракта», такие, например, как конституционная поправка о сбалансированном бюджете, ограничение сроков пребывания в Конгрессе и др. требовали мобилизации широкой поддержки среди общественности. Члены Конгресса и руководство Республиканской партии должны были вновь вынести их на обсуждение общественности и конгрессменов, даже при угрозе, что эти инициативы вновь не пройдут. Очень многие конгрессмены – республиканцы поддерживали такую позицию, что подталкивало их к продолжению консервативной политики, но руководство республиканской партии не проявило должной активности и энергии.
Вначале заняв жесткую позицию по вопросу бюджета 1996 г, Н. Гингрич уступил, что позволили У. Клинтону заявить: «Мы нанесли поражение философии, стоящей за Контрактом с Америкой»[xlvii]. По выражению Л. Эвардса, «революция была заменена компромиссом»[xlviii]. В итоге, энтузиазм стал сменяться разочарованием. Начались конфликты в руководстве партии, либеральная пресса смогла представить Н. Гингрича как слишком радикального политика, и сам он допустил ряд ошибок. В результате инициатива, которой владели консерваторы в 1994 и 1995 гг., к выборам 1996 г. была упущена, хотя консервативный потенциал был далеко не исчерпан, что подтвердили результаты выборов в Конгресс и местные органы власти. Важнейшим следствием «Консервативной революции 1994 г.» стало то, что за консерваторами окончательно утвердилась доминирующая роль в ряде социальных и культурных вопросов. На наш взгляд, именно с этого времени можно говорить об окончательном формировании социальной программы и стратегии ее реализации, чьими главными компонентами, объединяющими большинство консерваторов, стали вопросы реформирования велфэра, поддержки семьи и традиционных ценностей, реформирование образования на основе школьных ваучеров и выработка новых подходов к иммиграционной проблеме. Можно констатировать, что в результате событий середины 1990-х гг. республиканцы стали еще более отчётливо идентифицировать себя в качестве консервативной партии.
[i] Berman W.C. Op. cit., P. 175.
[ii] Schneider, G.L. (Ed.) Conservatism in America since 1930. A Reader. New York, 2003. P. 397.
[iii] Edwards L. The Conservative Revolution. NY., 1999. P. 391.
[iv] См., например: Tyrrell .E. R.. Jr. Op. сit.
[v] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 97–98.
[vi] Gingrich N. To Renew America. Op. cit. P. 9.
[vii] Ibid. P. 7.
[viii] Republican Contract with America. URL: http://www.house.gov/house/Contract/CONTRACT.html
[ix] Bennett W. The Index of Leading Cultural Indicators. NY., 1999. P. 5–6.
[x] См., например: Himmelfarb G. The De-Moralisation of Society. L., 1995.
[xi] Ashford N. The Republican policy agenda. Op. cit. P. 109.
[xii] Impact of Illegal Immigration on Public Benefit Programs and The American Labor Force. Hearing before the Subcommittee on Immigration and Claims of the Committee on the Judiciary House of Representatives. One Hundred Fourth Congress. First Session. April 5, 1995. Serial No. 28. U.S. Government Printed Office. Wash., D.C. 1996.
[xiii] Золотых В.Р. Американские Консерваторы и проблемы иммиграции. Социально-экономические аспекты. // Консерватизм и Цивилизационные вызовы современности. / Отв. ред. П.Ю. Рахшмир. Пермь, 2003. С. 79–115.
[xiv] Durham M. The Christian Right, the far right and the boundaries of American Conservatism. Manchesters, 2000. P. 16–17.
[xv] Reed R. Active Faith. Op. cit., P. 198–200.
[xvi] Reed R. Contract with the American Family. Op. cit. 1995. P. ix–xiii.
[xvii] Durham M. Op. cit. P. 16.
[xviii] Edwards L. Op. cit. P.297.
[xix] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 101.
[xx] Norquist G. Op. cit. P. 71.
[xxi] Clinton W.J. Op. cit. P. 621.
[xxii] Ashford N. The Republican Policy Agenda. P. 102.
[xxiii] Edwards L. Op. cit. P. 300.
[xxiv] Republican Contract with America. URL: http://www.house.gov/house/Contract/CONTRACT.html
[xxv] См. текст документа: URL: http: // www.house.gov/ house/ Contract/ CONTRACT.html; Schneider, G.L. (Ed.) Conservatism in America since 1930. A Reader. NY., 2003. P. 424–427.
[xxvi] Ashford N. The Contract and Beyond. Op. cit. P. 173.
[xxvii] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 107.
[xxviii] Подробнее см.: Золотых В.Р. Реформа американской системы социального вспомоществования в 1996-2000 годах : новые приоритеты. // Американский ежегодник 2004. М., 2006. С. 200–232.
[xxix] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 109.
[xxx] Ibid. P. 108.
[xxxi] Gingrich N., Armey D. and House Republicans Op. cit. P. 13.
[xxxii] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 108.
[xxxiii] Ibid. P. 111–112.
[xxxiv] Immigration Law 1996. URL: http://library.findlaw.com/1996/Dec/1/126303.html;
[xxxv] Золотых В.Р. Американские консерваторы и проблемы иммиграции. Указ. соч. С. 84–85.
[xxxvi] Ashford N. The Republican Policy Agenda. Op. cit. P. 112
[xxxvii] Clinton W.J. Op. cit. P. 622, 814.
[xxxviii] Ibid., P. 634–635.
[xxxix] Золотых В.Р. Реформа американской системы социального вспомоществования в 1996–2002 годах: новые приоритеты. Указ. соч. С. 212.
[xl] Clinton W.J. Op. cit. P.637–638.
[xli] Ibid. P.638, 647.
[xlii] Ibid. P.683.
[xliii] Ibid. P. 706.
[xliv] Ibid. P. 621-622.
[xlv] Ibid. P. 650.
[xlvi] Edwards L. Op. cit. P. 306.
[xlvii] Clinton W.J. Op. cit. P. 695.
[xlviii] Ibid. P. 313.
Комментариев нет:
Отправить комментарий